Чу-чух, чу-чух, чу-чух, чу-чух... Пару часов назад я села в поезд, который скоро домчит меня до другого
конца моей необъятной Родины. Дождь барабанит уже который день, и его капли, удивительно похожие на
слёзы, медленно скатываются по холодному стеклу. В это время года пассажиров почти нет, поэтому я вновь
устремляю свой взгляд за окно, а мыслями уношусь далеко-далеко, за пределы вагона, за пределы поезда,
за временные пределы настоящего...

За окном сменяются лесные массивы, полянки,
речки, проплывают деревеньки, и невольно вспоминается «Железная дорога» Николая Алексеевича Некрасова:


«Всё хорошо под сиянием лунным,
Всюду родимую Русь узнаю...
Быстро лечу я по рельсам чугунным,
Думаю думу свою...»
Вот и я думаю свою думу: «О чём так горюет небесная высь? О чём сожалеет?»
«Прямо дороженька: насыпи узкие,
Столбики, рельсы, мосты.
А по бокам-то всё косточки русские...»

Косточки русские... Не о том сожалеешь ли ты? Сколько их, погибших на работах, войнах, смотрят сейчас с небес и радуются нашим маленьким победам, переживают за наши неудачи? Я думаю,
много, настолько много, что и счёта нет. А больше всех, конечно, волнуются наши ангелы-хранители, родственники, защитники Родины. Я своих прадедов знаю и с гордостью рассказываю о них.


 Мой прадедушка по линии матери моего отца - Суренко Егор Свиридович. По воспоминаниям
родных, его отца звали Свирид Карпович, но из-за документационной путаницы прадед был записан
как Егор Спиридонович, о чём свидетельствуют найденные на сайте «ОБД Мемориал» документы.
И теперь остаётся только гадать: память ли подводит моих родных или же уставший машинист допустил опечатку?


 Егор Свиридович жил с женой Пелагеей и дочерью Татьяной в селе Покровка Ленинского района Северного Казахстана, откуда и был призван на фронт Ленинским РВК Казахской ССР в тысяча
девятьсот сорок первом году. И оказался мой прадед одним из героических защитников Брестской
крепости, первой принявшей на себя удар фашистской армии. С небольшой группой уцелевших солдат, отступая вглубь страны, продолжал он защищать Родину, уничтожая противника вплоть до июля
тысяча девятьсот сорок второго года. Тогда он считался пропавшим без вести, но найденное в ноябре
тысяча девятьсот сорок второго года тело Егора Свиридовича сменило его статус на погибшего. Мой
прадед был захоронен в Белоруссии в городе Береза. Светлая ему память.

  Чу-чух, чу-чух, чу-чух, чу-чух... Стучат колеса, бегут вагоны, мелькают деревеньки. В одной из
таких русских деревенек в Тульской области жил мой прапрадед по линии матери моей мамы, Харламов Дмитрий Иванович. Родился он в деревне Казановка Венёвского района Тульской области в
тысяча восемьсот девяносто восьмом году. Незадолго до начала Великой Отечественной войны он
был осужден. Будучи конюхом, Дмитрий Иванович подкармливал животных веточным кормом из
плетней, пытался спасти их от голодной смерти. Но несколько лошадей погибло, и прадеда обвинили в серии смертей. К радости Дмитрия Ивановича, его жены Аграфены и детей Ивана, Анны и
Нины, обвинения с отца семейства вскоре были сняты, но через некоторое время Тульский РВК
призвал моего прапрадедушку на фронт рядовым стрелком. Это было в тысяча девятьсот сорок первом году. В составе сто восьмой стрелковой дивизии под командованием многих командиров, в том
числе Новикова, Терентьева, Стученко, Синицына, Харламов Дмитрий Иванович принял участие в
восьмидесяти четырёх боях, но был смертельно ранен в одном из сражений под Орлом одиннадцатого марта тысяча девятьсот сорок третьего года и захоронен в деревне Верхнее Ашково Орловской области. Совсем недавно, разыскивая данные о родных, чьи судьбы связаны с Великой Отечественной
войной, я обнаружила, что на одной из плит братской могилы в Калужской области значится: «ряд.
Д. И. Харламов». Появилось большое желание съездить туда и почтить память родного человека,
сражавшегося за наше мирное небо над головой.


 Другой мой прапрадед (тоже по линии матери моей мамы), Широков Иван Дмитриевич (тысяча
девятьсот пятого года рождения), жил всё в той же деревне Казановка Венёвского района Тульской
области. В тысяча девятьсот двадцать шестом году он женился на местной красавице Олимпиаде
и вырастил с ней троих детей: Владимира, Зинаиду, Сергея. До войны он был плотничьих дел мастером, потом сражался за свободу и независимость нашей страны, будучи стрелком пехоты. Но
шальная пуля оставила его без пальцев левой руки, поэтому в тысяча девятьсот сорок втором году
был комиссован. Жизнь для бойца на этом не закончилась. Иван Дмитриевич продолжил, как и до
войны, работать плотником, помогал жителям родной деревни Казановка Тульской области отстраивать дома. Жизнь моего прапрадеда оборвалась в тысяча девятьсот восьмидесятом году.
Чу-чух, чу-чух, чу-чух... Бежит, торопится мой вагончик, стучат-перекликаются колёса, и мысли
мои уносятся всё дальше, думается о тех людях, которых я никогда не видела, но все они мне близки,
все они родные.


 Прапрадедушка (по линии рода моей бабушки по матери), Галыгин Иван Алексеевич, рождённый в тысяча девятьсот седьмом году, защищал Родину с самого начала войны до тысяча девятьсот
сорок третьего года. Был ранен в левую руку и комиссован. Вернувшись, в родной деревне стал
председателем колхоза «Красный Луч». Это был один из самых ударно-работающих и передовых
колхозов. Потом Ивана Алексеевича выбрали председателем сельсовета. Трудясь, не покладая рук,


 Галыгин Иван Алексеевич дожил до тысяча девятьсот семидесятого года. С женой Еленой воспитал
четырёх сыновей (Михаила, Александра, Виктора, Сергея) и дочь Валеньку.
Валенька, дочь прапрадедушки, Галыгина Валентина Ивановна, недавно поведала нам историю,
произошедшую во время войны. Немецкие войска вошли в их родную деревню. Один из захватчиков облюбовал дом моих родственников и решил в нем поселиться. Обосновавшись в горнице, он
на глазах голодающих детей намазал батон тушенкой и стал смачно есть. Четырехлетний малыш
Толик, брат прабабушки Вали, решился попросить у солдата поесть. Немец же, схватив ребёнка за
ухо, потащил к раскаленной печи. Толика спасла бабушка Наталья. Встав перед немцем на колени и
загородив собой печь, она умоляла отпустить мальчонку. Немец отшвырнул Толика к стене, собрал
свою провизию и ушел, оставив ошеломленных детей, испуганного Анатолия и плачущую бабушку
Наташу в теплом доме.


 У Валентины Ивановны до сих пор перед глазами стоит сгоревшая деревня. Пытаясь спастись,
жители убежали в лес и смотрели со слезами на глазах, как горели дома и скотина. Когда стало
можно вернуться к обугленным домам, ребятишки щипали обгоревших лошадей, коров. По словам
прабабушки, было вкусно.


 Мой прапрадедушка (по линии отца папы), Дачкин Николай Владимирович, жил в Казахстане.
В июне тысяча девятьсот сорок первого года был призван на фронт. О его военных походах, к сожалению, почти ничего не известно. Защищал Родину до тысяча девятьсот сорок второго года, а летом
того же года пропал без вести, оставив без опоры и надежды жену Татьяну и трех сыновей, Владимира, Василия и Александра. Обессилевшая и уставшая женщина вышла замуж во второй раз, за Романова Ивана Ивановича, и родила еще двух сыновей и двух дочерей. Возможно, большой и дружной
семьей в послевоенные годы было легче жить. Второй ее муж работал председателем колхоза в Казахстане. Во время Великой Отечественной войны, после уборки урожая, он зарезал колхозного быка,
чтобы дать возможность людям поесть и отдохнуть после тяжелой работы. Через некоторое время
Ивана Ивановича за это посадили. Татьяна с детьми его ждала. Ждала и жила. Плакать некогда было.
А дождь все не проходит, и капли-слёзы медленно скатываются по холодному вагонному стеклу.
Чу-чух, чу-чух...


 Лабзин Антон Иванович, мой прапрадедушка по линии отца моего папы, родился в тысяча
девятьсот шестом году в Казахстане. Как и многие другие, был призван на фронт в июне тысяча
девятьсот сорок первого года. Он доблестно защищал Родину и бил фашистов, но в одном из боев
потерял сознание и попал в плен. Вернулся Антон Иванович домой только весной тысяча девятьсот
сорок седьмого. Где он был, что с ним происходило, родственники не помнят, а может быть, не
хотят говорить, на то, возможно, есть свои причины. Прожил со своей семьей до тысяча девятьсот
восемьдесят девятого года, вырастив сына Николая и дочь Александру.


 Да, в истории нашей могучей и великой Родины было множество взлётов и падений, побед
и поражений, царей и самозванцев, войн и революций, и через все эти испытания Россия с достоинством прошла, не потеряв ни чести, ни достоинства. Наши предки были и свидетелями, и
участниками грандиозных событий, о которых пишут в школьных учебниках истории. Нет в России
такой семьи, которую бы не затронула война. Все так или иначе пострадали от неё. Но Родина, как
и семья, у человека одна. Ее нельзя забыть или сменить. Она одна и так же, как семья, едина и
вечна. Наполненная заботой, любовью и счастьем, является маленьким раем. Ни семью, ни Родину
при рождении не выбирают, но мы искренне любим родных и свою страну и готовы пожертвовать
многим ради любимых и Отчизны.